Вполне обоснованным представляется решение об учреждении знаков отличия для раненых в СССР, принятое в разгар войны – летом 1942 г. Необходимость визуального выделения бойцов и командиров, проливших кровь на поле боя, стала очевидной. В мемуарах генерал-майора Давида Ортенберга (в годы войны – главного редактора «Красной звезды») содержится описание достаточно характерного эпизода: «…В 5-й армии, куда я частенько заглядывал в дни Московской битвы, произошли изменения. Вместо Л. А. Говорова, назначенного командующим Ленинградским фронтом, командармом стал И. И. Федюнинский, наш добрый знакомый, товарищ по Халхин-Голу. Туда я и направил свои стопы, захватив фоторепортера В. Темина. …. Там же, на полянке, я сказал Темину, чтобы он сделал для газеты снимки раненых. Виктор сразу же развернул бурную деятельность, стал громко распоряжаться, собирать людей, «перетасовывать» их. Он беспрерывно щелкал своей «лейкой», снимал бойцов в разных позах и ракурсах, в одиночку и группами. После возвращения в Москву Темин принес мне только что отпечатанный, еще мокрый снимок. На нем крупным планом были запечатлены фигуры десяти бойцов, стоящих в одну шеренгу. — Почему только десять? А остальные где? — спросил я. Темин объяснил, что он снял всех раненых, но это особые люди, и показал мне подпись под фото: «Западный фронт. Дважды и трижды раненные в боях гвардейцы, вернувшиеся в свой полк. Слева направо: гвардии военфельдшер Л. Семчук — ранен в двух боях; гвардии сержант В. Чечин — ранен в трех боях; гвардии старший сержант А. Иванов — ранен в трех боях; гвардии красноармеец И. Целищев — ранен в пяти боях...» Этот снимок наши читатели, и прежде всего сами раненые, восприняли как своего рода награду. Кстати, на второй день мне позвонил генерал А. В. Хрулев и сказал, что на это фото обратили внимание в Ставке. Очевидно, будет учрежден знак отличия раненого. Действительно, месяца через полтора было принято постановление ГКО об отличительных знаках о числе ранений».[47] На взгляд автора, есть смысл полностью привести тексты нормативно-правовых актов, относящихся к учреждению знаков отличия за ранение в РККА:
«НЕ ДЛЯ ПЕЧАТИ
Государственный Комитет
Обороны О введении отличительных знаков для раненых военнослужащих Красной Армии на фронтах отечественной войны 1. Ввести для красноармейцев, командного и политического состава Красной Армии, получивших ранения в боях за нашу Советскую Родину против немецких захватчиков, отличительный знак о числе ранений для постоянного ношения на обмундировании. 2. Утвердить "Положение об отличительных знаках для раненых военнослужащих Красной Армии на фронтах отечественной войны" и прилагаемые к нему образцы знаков. 3. Отличительный знак о ранении носить на правой стороне груди.
4. Право ношения
военнослужащим отличительного знака о ранении отмечать: 5. За незаконное ношение знака о ранении - виновных привлекать к уголовной ответственности. 6. Установленный Положением отличительный знак о ранении для военнослужащих Красной Армии применять со дня начала отечественной войны. ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ И. СТАЛИН Выписки посланы: т.т. Хрулеву, Василевскому» * * * «Утверждено Постановлением ГОКО № 2039 от 14 июля 1942 г.
ПОЛОЖЕНИЕ об отличительных знаках для раненных военнослужащих Красной Армии на фронтах отечественной войны. Основные положения: 1. Для красноармейцев, командного и политического состава Красной Армии, раненных в боях за нашу Советскую Родину против немецких захватчиков, устанавливается отличительный знак о ранении. Право ношения отличительного знака ранений 2. Правом ношения отличительного знака ранений пользуются все военнослужащие Красной Армии, получившие ранения в боях с противником, или раненые противником при исполнении своих служебных обязанностей. 3. За каждое одновременное ранение военнослужащие пользуются правом ношения одной нашивки – отличительного знака, в зависимости от характера ранений. 4. По своему характеру ранения делятся на легкие и тяжелые. К категории «легких ранений» относятся – ранения мягких тканей без повреждения внутренних органов, костей, суставов, нервных стволов и крупных кровеносных сосудов, а также ожоги 1-й и 2-й степени. К категории «тяжелых ранений» относятся – ранения с повреждением костей, суставов, внутренних органов, крупных нервных стволов и крупных кровеносных сосудов, а также ожоги и отморожения III-й и IV-й степени. 5. Факт каждого ранения удостоверяется «справкой о ранении», выдаваемой Военно-лечебными учреждениями и выпиской из приказа по части (учреждению). Описание и способ ношения отличительного знака ранений 6. Отличительным знаком ранений является нашивка прямоугольной формы длиной 43 мм, шириной 5-6 мм. Нашивка изготовляется из шелкового галуна – при легком ранении темно-красного цвета, при тяжелом – золотистого цвета. 7. Нашивка отличительного знака ранений располагается на тканевый, в цвет обмундирования, прямоугольный щиток на правой стороне груди, согласно утвержденному описанию. Верно: Хряпкина» * * *
34.Газетная публикация со схемой размещения нашивок за ранение (1942 г.).
«Утверждено постановлением ГОКО № 2039 от 14 июля 1942 г.
ОПИСАНИЕ ЗНАКА ЧИСЛА РАНЕНИЙ Отличительный знак числа ранений представляет собой, изготовленный из ткани в цвет обмундирования, прямоугольный щиток с параллельно скошенными боковыми сторонами, на котором нашиты горизонтальные полоски из шелкового галуна шириной 5-6 мм и длиной 43 мм. Каждое ранение обозначается нашитым на щитке галуном: при легком ранении - темно-красного цвета, при тяжелом - золотистого цвета. Расстояние между нашитыми полосками - 3-4 мм. Длина щитка соответствует длине нашиваемого цветного галуна, а ширина его зависит от количества нашитых полосок. Знак ранения нашивается на правой стороне груди на уровне средней пуговицы планки, на расстоянии 7-8 см от нее; а при наличии кармана, над правым грудным карманом, по направлению к его внутреннему краю». (РГАСПИ, ф. 644, оп. 1, д.43, лл.179-182) [48]
Решение разместить нашивки над правым нагрудным карманом гимнастерки или кителя вполне понятно: в тыловых армейских частях над обшлагами еще носили знаки различия по званиям, а все награды и знаки до июня 1943 г. носили слева, поэтому правое расположение нашивок за ранение зрительно «уравновешивало» мундир (илл. 34). В связи с «перемещением» ряда орденов и знаков на правую сторону груди, нашивкам за ранение было отведено место на 8-10 мм выше наград, т.е. более почетное, нежели для орденов. Вне всякого сомнения, при разработке дизайна нашивок был проанализирована и переосмыслена система отличий за ранение, введенная в Российской Императорской армии в декабре 1916 г. Сохранив принцип использования тканевых нашивок и их дифференциации по цветам, советское командование отказалось от различия по чинам (званиям) награждаемых в пользу цветового определения степени тяжести ран. В схожих пропорциях был изменен и размер: длина с 1,5 вершка (66-67 мм) сократилась до 43 мм (практически – 1 вершок), ширина с 1/5 вершка (9 мм) сократилась также в полтора раза – до 5-6 мм. Можно предположить, что в непростых военных условиях использование в качестве массового знака отличия дешевого сутажного шнура или тесьмы (производство которых было освоено промышленностью) выглядело предпочтительнее установления принципиально нового металлического знака.
Фотохроника военных лет и сохранившиеся предметы обмундирования свидетельствуют, что многие военнослужащие могли носить по 4-7 нашивок за ранение (илл. 35, 36). Несмотря на то, что размер нашивок определялся в 43х5-6 мм, зачастую вместо сутажного шнура или тесьмы регламентированной ширины (илл. 39). носились обычные сержантские галуны шириной 9-11 мм. У старшего и высшего командного и начальствующего состава встречались полоски, вышитые гладью или канителью (илл. 37, 40).
Еще до окончания войны в среде военнослужащих стали появляться нерегламентированные нашивки фиолетового или черного цвета – бытовало мнение, что так можно обозначать контузии. В единичных случаях наблюдались и другие «авторские дополнения» (илл. 76) [49]. В то же время, наблюдалась и другая тенденция: военнослужащие, получившие ранения, не всегда носили нашивки. В ряде случаев это могло быть связано с персональными эстетическими вкусами солдата или офицера, иногда объяснялось отсутствием тесьмы. На флоте знак числа ранений был установлен приказом Наркома ВМФ СССР № 179 от 18 июля 1942 г. Различие заключалось в способе ношения, а именно: знак носился на правом рукаве верхних предметов флотской форменной одежды на расстоянии 10 см от плечевого шва до нижней полоски, причем полоски располагались поперек рукава. На предметах рабочей и инвентарной спецодежды, выдаваемой для кратковременного пользования, знак числа ранений носить не полагалось. На общеармейской форме одежды знак числа ранений следовало носить, как установлено для Красной Армии.
В «Иллюстрированном описании знаков различия личного состава ВМФ СССР», утвержденном Приказом Наркома ВМФ СССР адмирала Н.Г.Кузнецова 5 мая 1943 г. и опубликованном в 1944 г., уточнялось, что «…Полоски нашиваются снизу вверх в порядке получения ранений» [50]. Таким образом, при размещении нарукавных отличительных знаков числа ранений во флоте был применен не типологический, а хронологический принцип. Однако, «флотский» вариант нашивки за ранение крайне редко встречается в фотохронике военных лет (илл. 42, 43) [51], [52]. Похоже, что порядок размещения галунных полос определялся не приоритетом золотистых нашивок над темно-красными, а хронологией ранений – причем даже у офицеров (илл. 41). Моряки иногда носили знаки числа ранений и на груди – даже на флотской одежде (илл. 44). Как бы там ни было, особый флотский стиль ношения знаков числа ранений был отражен в художественном фильме «Иван Никулин – русский матрос», вышедшем на экраны в 1944 г. Герои этого фильма демонстрируют ношение красных нарукавных нашивок. Рассказ о советских знаках числа ранений был бы неполным, не упомяни мы о количестве военнослужащих, которые могли быть удостоены этого отличия. Согласно официальным оценкам, в период с 22 июня 1941 г. по 3 сентября 1945 г. было зафиксировано 14.685.593 случая ранений, контузий, ожогов и обморожений личного состава армии и флота. При этом в строй вернулось 10.530.750 чел. (71,7%), уволено с исключением с воинского учета или отправлено в отпуск по ранению 3.050.733 чел. (20,8% ) и умерло 1.104.110 чел. (7,5%). Даже после окончания войны (по состоянию на 1 октября 1945 г.) в Советской Армии только среди оставшихся в строю было учтено более миллиона военнослужащих, имевших несколько боевых ранений. Кроме того, на тот же день в Советской Армии числилось около полутора миллионов военнослужащих, получивших одно ранение (см. табл) [53]. В одном из официальных исследований указано, что санитарные потери личного состава действующих флотов и отдельных флотилий за период с 22 июня 1941 г. по 9 мая 1945 г. (без Тихоокеанского флота и Амурской флотилии) составили 84873 человека [54]. Следует помнить, что в это число входят как заболевшие, так и лица, умершие в период лечения в госпиталях. Однако в том же издании были приведены детализированные сведения о санитарных потерях по флотам и флотилиям, позволяющие вычесть из общего количества санитарных потерь флота заболевших (по всей видимости, не получавших права ношения знака числа ранений) и определить число раненых, обмороженных и обожженных, имевших право ношения названного отличия [55]. Результат обобщения автором статьи этих данных можно представить в виде таблицы. Исходя из этого, на основании пропорциональных (т.е. сугубо теоретических, не подтвержденных архивными данными) расчетов можно сделать вывод, что случаев ношения знаков числа ранений во флоте могло быть приблизительно в 190 раз меньше, чем в армии. Разумеется, расчетная методика не в полной мере характеризует редкость практики ношения знаков числа ранений на рукаве флотской форменной одежды. Повторные ранения, гибель вернувшихся в строй после излечения, отказ от ношения знаков числа ранений не поддаются учету. Объективным подтверждением редкости ношения этого отличия в ВМФ служит фотохроника – снимки моряков с нарукавными знаками числа ранений можно считать уникальными. Какое-то время галунные нашивки считались вполне достаточным знаком отличия для раненых. Однако на завершающем этапе войны в действующей армии стали считать ненормальным отсутствие у раненых, тем более неоднократно раненых, воинов правительственных наград (в то время ордена и медали именовались не государственными, а правительственными наградами). Факты наличия в воинской части военнослужащих, получивших ранения и не имевших наград, стали рассматриваться, как серьезные упущения в работе командования и политорганов. В одном из научно-популярных изданий было процитировано политическое донесение начальника политотдела 69-й армии начальнику политуправления 1-го Белорусского фронта о некоторых итогах и недостатках первого дня боя на Одерском плацдарме:
«№0471 18 апреля 1945 г. … 5. Награждение раненых. Опрос раненых выявил много бойцов, сержантов и офицеров, имеющих по нескольку ранений, до сих пор не награжденных или награжденных такими правительственными наградами, которые не соответствуют их подвигам. Командир взвода 1 сб 39 сп 4 сд лейтенант Грундовский Н.В. до 16 апреля был ранен пять раз. 16 апреля ранен шестой раз – тяжело (слепое осколочное ранение в грудь). Награжден лишь медалью «За отвагу» в октябре 1942 г. и после этого больше не награждался. … Выявлены бойцы и офицеры, имеющие два и три ранения и до сих пор не награжденные (312 сд, 247 сд и др.)» [56]
Знаки числа ранений достаточно массово носились участниками Парада Победы – солдатами, сержантами, офицерами и даже некоторыми генералами сухопутных войск [57]. В то же время, фото- и кинохроника, известная автору, не иллюстрирует примеров ношения знаков числа ранений участниками Парада Победы – военнослужащими ВВС, войск НКВД и военными моряками (ни нагрудных, ни нарукавных) (Прим. ред.: Этот факт свидетельствует не о низкой популярности этих знаков, а о скорее о большой доле безвозвратных потерь в этих видах вооруженных сил). Естественно, что советские знаки числа ранений не носились участниками Парада Победы – иностранными солдатами и офицерами. |